Владимир Семенский

Его работы – это, как правило, портретные композиции, если допускать возможность называть портретом приближение к человеку и намерение передать само его движение, пластику его присутствия и нахождения рядом; здесь может возникнуть почти физическое ощущение другого тела, появляющегося в пространстве, которое так же тактильно ощущает художник. Этот диалог состоит из сложных движений тел, одного относительно других, их попыток появиться в пределах досягаемости другого, их осознания реальности как диалогического пространства.

В работах «Саша Пан» и «Маша демон», Семенский с той же самоиронией, но одновременно с искренней любовью обращается к образам Врубеля. Если Врубель привносит в пространство повседневной жизни реальность фантазии, предания и сказки, то современный художник оказывается в состоянии разглядеть в окружающих его людях что-то, связывающее их, а вслед за ними и всю его и их повседневность с далёкими, неактуальными культурными смыслами, которые на самом деле необходимы, чтобы избегать власти тех же стереотипов, чтобы произведение искусства становилось расширением реальности. Здесь нет прямого «цитирования». Эта практика ушла с девяностыми годами прошлого века. Есть глубокое понимание значения живописи Михаила Врубеля для русского искусства, значение его художественного языка как примера творческой самостоятельности, независимости и удивительного таланта художника, способного своим творчеством изменить мир, потому что после Врубеля, точнее, узнав Врубеля, мир стал иным. И в этом мире живут герои Семенского.

Живопись – действие вневременное; то есть, внимание автора сосредоточено на мгновенных проявлениях настоящего, на разрыве в плотной ткани времени. Смысл  не в обобщениях и не  в общих характеристиках мира, каким он представляется. Живопись не обязательно имеет формальные признаки эпохи. Она выражает дух времени, а не рассказывает о нём.