Мне чужда мысль, что картина является ценностью лишь сама по себе. Смысл ее я вижу в тех образах и ассоциациях, которые она вызывает, и чем богаче и шире их круг, тем она нужнее. И еще в ней выступает великая человеческая общность и преемственность, выражающиеся хотя бы в том, что мы, люди второй половины двадцатого века, летающие на огромных лайнерах, проникшие в космос и вступившие на Луну, так же как художник, отделенный от нас тремя столетиями, носивший пудреный парик и шелковые панталоны, веривший в Бога и почитавший короля, радуемся такому простому и прекрасному зрелищу, как простая тарелка, наполненная персиками с их бархатистой нежной кожицей, переливающейся голубыми и розовыми красками, или белый кувшинчик с синими узорами и воткнутым в него букетиком.