Живопись Николая Ге поражает; вся выставка – это странное соединение академического искусства XIX века с глубоким, искренним и экстатическим искусством, которое выражает суть кризисного сознания ХХ столетия. Удивительно, насколько эти работы Николая Ге современны. Удивительно, как сложная светоносная гамма работ соединяется с тем, как художник ценит изначальную чистоту и простоту языка искусства, с его любовью к Джотто и Чимабуэ. Тут же вспоминается искусство некоторых художников группы Маковец, вспоминаются Екатерина Белякова, Раиса Флоренская, Сергей Романович, наконец, Василий Чекрыгин. Ге сегодня видится на фоне таких европейских мастеров, как Эмиль Нольде и Эдвард Мунк. Художник поразительного масштаба. Автор «Тайной вечери» 1863 и «Голгофы» 1893, он высоко ценил Карла Брюллова, Репин говорит: «…обожал всегда»; влияние Брюллова сильно сказывается на итальянских работах Ге и он как будто всю жизнь благодарит великого Карла за открытие для своей практики и всего русского искусства неподдельной искренности и страстности живописи, того романтического дыхания искусства, которым оживала русская художественная культура, обретая веру в себя перед «Последним днём Помпеи».
Репин очень критиковал Ге за идеологичность, за то, что тот слишком, по мнению автора «Бурлаков» и «Стрекозы», увлекался какими-то идеями, в частности, идеями Льва Толстого. Ему ответил Аким Волынский: «г. Репину кажется, что нет никакой разницы между утилитарными идеями, которые проповедовались журналистикой 60-х годов, которые направляли искусство по узкому пути исключительно внешнего протеста, и тем моральным движением – глубоким, внутренним, стремящимся переделать жизнь, начиная с её основ…» Далее он пишет о Ге: «В его картинах на религиозные темы виден яркий ум и свет психологического прозрения, озаряющий глубины человеческой истории и человеческой трагедии. Красота – не внешняя, новая, вдохновенная сияет в этих произведениях, не всегда законченных и отделанных в техническом отношении. Экстаз глубоко протестантской мысли заливает эти громадные холсты с небрежно выписанным фоном и часто уродливыми фигурами, отражающими в своём оригинальном уродстве дух нашего времени и настроение мятежной души художника… Моральное отношение к миру, т.е. умение видеть явления в их внутренней перспективе, в их истинном порядке, их серьёзности и важности в истории человеческого развития – таково отношение к миру всех настоящих талантов… Понятие красоты, при новых перспективах, изменяется, приобретает иной, внутренний критерий. Красота выступает из своих классически законченных, застывших форм и линий, разбивает условные академические схемы, ища воплощения во всём, что таит в с ебе внутреннее движение, стремление к развитию и совершенствованию, драматический разлад и борьбу низших и высших начал.»
Вопрос: не отзываются ли эти слова А.Волынского в каких-то размышлениях о настоящем и ожиданиях, связанных с современным искусством?
Выставка очень важная. Однако. То, что в Третьяковской галерее называется выставочным светом – отдельная тема. Смотреть выставку очень трудно; картины залиты светом и бликуют так, что приходится приседать на корточки или отходить подальше от картины и искать точку, с которой изображение можно прочитать целиком. Испытание не только для людей с посредственным зрением. Но оно того стоит, хотя вопрос, почему целая выставка открыта и проходит с возмутительным освещением, остаётся.
