Храковский Владимир Львович (1893-1984) Вид на Кремль из мастерской Р. Фалька. Конец 1930-х

В 2009 году в Москве, в выставочном зале Библиотеки имени И.С.Тургенева открылась выставка произведений профессора Основного отделения Вхутемаса, друга и соратника Роберта Фалька, Александра Древина, Надежды Удальцовой и Александра Осмёркина, ученика Владимира Татлина, художника, известного участием в творческой бригаде, выполнившей оформление московской постановки знаменитого спектакля Всеволода Мейерхольда по пьесе Владимира Маяковского «Мистерия-Буфф», Владимира Львовича Храковского (1894 – 1984).

На совсем небольшой выставке, немногим более пятнадцати работ, было собрано почти всё творческое наследие художника. Из них только четыре картины мы с достаточной долей уверенности относим к довоенному периоду творчества, и только две – уверенно – к двадцатым годам. «Вид на Кремль из мастерской Роберта Фалька» мог быть написан В.Л.Храковским в конце 1930-х годов, но с равной вероятностью картина может быть отнесена и к концу 1940-х. Все остальные – небольшие этюды, созданные с конца пятидесятых по семидесятые годы.

Свои ранние картины художник уничтожил в 1932 году. Он сжёг их во дворе дома на Мясницкой, когда переживал глубокий психологический кризис, разочарование и горечь, вызванные не только критикой его работ, но и теми переменами, которые произошли и радикально изменили характер мира искусства новой России. И сегодня мы спрашиваем: как мы понимаем случившееся? Выражением чего стал для нас этот жест?  Слабости и неспособности сохранить себя и сопротивляться коллективному рвению к успеху? Неужели мы всё ещё в состоянии с такой бездумной жестокостью требовать от художника подвига и одновременно более рассудочного и бережного отношения к себе и своим картинам? Может быть, в этом жесте становится яснее, что такое – быть художником в России, через какие страшные состояния проходит человек, открывающий перед нами мир таким, каким он ему видится, и с этим своим видением связывающий саму жизнь, понимающий так самого себя?

Возвращение произведений В.Л.Храковского в историю русского искусства имеет огромное значение. Сегодня необходимо понимание того, что настоящая русская культура – это не история побед и успеха; очень часто и даже как правило – это история утрат и поражений; это история трагическая, и в трагичности, а не в парадных порядках она оживает, и если кто-то ищет событийности, то в этом пространстве вся её событийность и весь её героизм; из тёмных и часто очень болезненных состояний происходят на свет самые значительные явления русского искусства ХХ века и для истории русского искусства эти осколки, крупицы честности и боли несравнимо дороже, чем фальшивое счастье в бесконечных коридорах запасников и хранилищ государственного искусства.

История – это не сумма фактов прошлого, она не может быть описана как пространство неактуальных событий или место, где тонут вещи, которые нас больше не интересуют в надлежащей степени, где успокаиваются смыслы и отмирают уходящие из памяти события. История – сумма текстов, в которых настоящее определяется в своём отношении к прошлому. История – это мы, то, откуда мы растём, из чего мы происходим.

Что касается истории искусства, то она вообще никогда не становится прошлым в том смысле, что искусство никогда не становится полностью фактом одного только прошлого; прошлое не обязательно значит – прошедшее и чем выше уровень культуры в обществе, тем активнее оно привлекает к участию в диалоге высказывания и события прошлого, тем громче они звучат и заново осмысливаются настоящим. Искусство – это всегда обращение одного времени к новым временам; это обращение к живущим в будущем людям. События прошлого живут и они нужны настоящему, потому что в них оно узнаёт прежнее себя, оно учится понимать относительность ценности себя как результата, итога и, тем более, критика или судьи прошлого. Благодаря искусству настоящее становится механикой связности и возможностью установления различия между смыслами, событиями и временами.