17 сентября в залах Третьяковской галереи на Крымском валу, 10  открылась выставка работ Константина Витальевича Эдельштейна (1909 – 1977). Выставка посвящена столетию со дня рождения художника.

Очень нужно делать выставки, которые знакомят зрителей с мало известными им мастерами, очень важно приглашать в стены музеев собрания наследников и коллекционеров, представляющих материал, который становится открытием для подавляющего большинства людей, приходящих в выставочный зал. Я знаю, как ждут и как рады этим выставкам близкие  художников, их родственники, те, кто их знал, кто их помнит, кто ценит их творчество. Почему же, складывается впечатление, их так не ценят сотрудники галереи? Как ужасно похожи эти выставки в Третьяковке одна на другую; ровная, почти бессмысленная развеска, плохой свет, точнее, отсутствие даже не профессионального, а просто достаточного и необходимого для картин света, рамки эпохи дефицита багета; всего этого, и вообще, всей экспозиции на Крымском валу просто не может быть в современном музее; но главное, это наше живое, независимое искусство ХХ века. Это искусство действительно трудно показывать, но на то и существуют специализированные учреждения. Поэтому мне кажется уничижительным термин «тихое искусство», которым как заклеймено искусство художника на сайте музея. Ведь речь идёт о целом поколении, о судьбе искусства поколения Эдельштейна, – об очень большом числе художников – самостоятельных,  честных, часто одиноких, и переживавших это творческое одиночество, свою замкнутость в кругу самых близких людей. Неужели же ничего не изменилось? Тихое искусство – это как тихое помешательство; по-моему, всё это просто неприлично.