Константин Чеботарев. Царские Ваньки-Маньки. 1935

«Пока в городе это дело творицца, царь на Пустых островах в лютой досады сидит. Ехал  ни по што, получил ничего. Ехал – ругался, што мешков мало взяли, приехал – сыпать нечего. Ни пароходов, ни сахару; хоть плачь, хоть смейся. Сидит егово величие, пиво дует. В город ни с чем показаться совестно. Вдруг глядит – дерижаб летит. Машина пшикнула, пар выпустила, из ей начальник выпал с деликатом. Начальник почал делать доклад:

—       Ваше высоко… Вот какие преднамеренные поступки фамилия ваша обнаружила… Личики свои в тёмном виде обнародовали. Зрителей полна плошшадь, фотографы снимают, несознательны элементы всякие слова говорят…

Царь руками сплескался – да на дерижаб бегом. За ним начальник да деликат. Вставились, полетели. Деликат вожжами натряхиват, начальник колесом вертит, амператор пару поддаёт, дров в котёл подкидыват… Штобы не так от народу совестно, колокольчик отвязал.

Вот и город видать, и царски паалаты. На плошшади народишко табунится. Гул идёт. Меницинский персонал стоит да кланеится. Мальчишки в свистюльки свистят, в трумпетки трубят. Царь ажно сбрусвянел:

—       Андели, миру-то колько! Страм-от, страм-от какой! Деликат, правь в окно для устрашения!

Народ и видит – дерижаб летит, дым валит. Р-ра-аз! В окно залетели, обконки высадили, стёкла посыпались, за комод багром зачалились. Выкатил царь из машины – да к царицы.

—       Што ты, самоедка… Што ты, кольско страшилишшо!

Аграфена засвистела:

—       Ра-а-атуйте, кто в бога верует!!

Царь дочку за чуб сгорстал. У ей не коса, а смолёна верёвочка.

Царь на балкон. Оттуда старуху за подол ташшит, а та за перила сграбилась да пасть на всю плошшадь отворила.

Народ даже обмер. Не видали сроду да и до этого году. Еле царь бабку в комнату заволок:

—       Стара ты корзина! Могильна ты муха! Сидела бы о смертном часе размышляла, а не то што с балкона рожу продавать.

Вот они все трое сидят на полу – царица, бабка, да дочка – и воют:

—       Позолоту-ту сби-и-ил, ах, позолоту-ту сгубил! Ах, пропа-а-ала вся караса-а!

—       Каку таку позолоту?!

—       Ведь нас позолотили, мы сидели да сохли-и.

—       Да это на вас золото??? Зеркало сюда!…

Ваньки-маньки бежат с зеркалом. Смолёны-то рожи глаза разлепили, себя увидали, одночасно их в омморок бросило.»

Борис Шергин. «Золочёные лбы»